Ночной призрак
Широкие, подбитые камусом лыжи бесшумно скользили то по серебряному от света луны снежному покрывалу, то по черным силуэтам теней елей и скал. Матвей, не замечая всей этой колдовской красоты, думал о доме.
Мысли о семье, как обычно, незаметно отступили. На смену им пришли обычные размышления о зимовье, капканах, припасах, которых остается маловато. Серебряный свет исчез, луну закрыла высокая Ведьмина скала, тянувшаяся вдоль ручья. Отсюда до зимовья всего ничего осталось, как говорится, раз плюнуть. Матвей прибавил шагу. Яркий диск выкатился из-за скалы как-то сразу, и Матвей в изумлении остановился, такую картину он видел впервые - вершина скалы преобразилась в лунном свете, превратившись в диковинного зверя, который наклонился над тропой готовый к прыжку, с приподнятой громадной лапой. Рука непроизвольно потянулась к карабину, но уже через секунду оторопь прошла, и лыжи снова заскользили по сухому неглубокому снегу, Матвей опять вспомнил о доме. Вот и зимовье. Избушка прилепилась одним боком к густому ельнику, а другим почти нависла над неширокой речушкой. Когда его отец строил это зимовье, речка бежала метрах в десяти, теперь до обрыва оставалось не больше полутора метров. Вода и время все меняют на этом свете.
Запорошенный снегом лес уже давно погрузился в темноту ночи. Редкие днем звуки жизни, вечером исчезли вовсе. Казалось, что все живое охватило оцепенение, долго, очень долго тянется зимняя ночь, но и она всегда заканчивается.
