Новый человек - Новое сознание

[Yukka]

Безумство храбрости утеха?
Или прорыв сквозь сон весны?
Быть может тишины потеха?
А может исповедь струны?

Из тишины пронзая светом
То сердце, что качнуло кровь.
Багряно пепельным рассветом
Его приветствует любовь.

Оно отдалось без остатка
Во власть присутствия тебя
В проникновении том сладком
Есть пробужденье ото сна.

Бушует время дикой страсти
Не со творимого огня.
Вулкан из жерла своей пасти
Изверг сон чувств в потоке дня.

Вот откровения излиты.
Вот нерв ласкает трепет слов.
И слёзы хрусталя излиты.
И накатился вновь покров.

Тупые гвозди бьются в древо
Упрямства почестей веков.
И медью труб кричит форево!
И ангел, вновь упасть готов…

Не от уныния и скуки.
Не от лукавого себя.
Не для приветствия науки.
Всего лишь празднуя тебя!

[Yukka]

Сказка о Лотосе и Ветре ч.1

Жила-была в далёкой долине девушка по имени Лира, чья душа была словно два крыла: одно тянулось к покою, другое — к полёту. В центре долины росло древнее дерево лотоса, чьи цветы сияли золотом, а корни уходили в самую глубину земли. Лира любила сидеть под ним в позе лотоса, закрывая глаза и слушая тишину, где её мысли становились ясными, как утренний воздух. Но рядом с деревом всегда гулял ветер — неистовый, игривый, зовущий её в путешествия по горам и равнинам.

Однажды ветер зашептал: "Лира, оставь этот лотос, полетим со мной! Я покажу тебе миры, где реки поют, а звёзды падают прямо в руки!" Лира задумалась. Её сердце рвалось к ветру, к свободе, к неведомому. Но лотос шептал ей в ответ: "Останься, дочь моя. В тишине ты найдёшь себя, в покое — силу". И она не знала, что выбрать.

Дни шли, и Лира начала мечтать. В одной мечте она сидела под лотосом вечно, её тело превращалось в цветок, а душа растворялась в гармонии. В другой она неслась на крыльях ветра, видя океаны и леса, но теряя связь с самой собой. И вот однажды, в разгар этой внутренней борьбы, она поняла: ни ветер, ни лотос не дадут ей всего. Ей самой нужно быть.

Лира поднялась из позы лотоса и протянула руку к ветру. Но вместо того чтобы улететь, она попросила его танцевать с ней. Ветер закружил её под деревом, а лотос заиграл золотыми лепестками в этом танце. Она не стала ни цветком, ни тенью ветра — она стала собой, живой и свободной, но укоренённой. Долина преобразилась: цветы лотоса расцвели ярче, а ветер принёс ароматы далеких земель, смешивая их с местным покоем.

С тех пор Лира жила, чередуя дни тишины и полёта. Она поняла, что быть — значит держать баланс между мечтой замереть и мечтой улететь. И каждый, кто приходил в долину, видел её танец и находил в нём свой путь.

[Yukka]

Сказка о Лотосе и Ветре (продолжение)
Лира танцевала под древним деревом лотоса, и с каждым движением её душа раскрывалась. Лотос, который раньше держал её в покое, теперь не стремился удерживать — он сиял изнутри, принимая её выбор. Его корни, уходящие в землю, стали не цепями, а опорой, позволяющей крылу взлететь. А ветер, её верный спутник, почувствовал эту свободу и закружился сильнее, обещая не просто полёт, а приключение над самыми дикими горизонтами.

Однажды ночью, когда небо озарилось багровым светом, Лира услышала рёв вдали. Это были вулканы — не просто горы, а исполины страстей, чьи извержения рождали огни экзистенциальных вопросов. "Кто я?" — гремел один, выбрасывая лаву сомнений. "Зачем существую?" — вторил другой, испуская пепел тревог. Но среди этого хаоса струился поток чистой радости бытия — искры, что взлетали вверх, превращаясь в звёзды.

Ветер позвал Лиру: "Лети со мной! Там, над вулканами, ты найдёшь ответы, которые не спрячешь в тишине лотоса!" И она, не раздумывая, расправила крыло. Полёт начался. Она скользила над раскалёнными лавовыми реками, чувствуя жар страстей, который обжигал, но не уничтожал. Каждый взрыв вулкана бросал ей вызов: "Ощути меня! Пойми меня!" И Лира отвечала — не словами, а своим танцем в воздухе, где каждая дуга крыла была ответом на вопрос.

Над первым вулканом она увидела, что сомнения — это не враги, а топливо. Её крыло, подпитанное этим огнём, стало ярче, как будто впитало саму суть страсти. Над вторым она столкнулась с пеплом тревог, но вместо того чтобы упасть, она вдохнула его, превратив в лёгкий туман, из которого родились новые образы — радость бытия, чистая и простая, как детский смех. Вулканы не утихали, но Лира научилась летать с ними, а не против них.

Ветер привёл её к вершине, где лавы и звёзды смешались в танце. Там она поняла: её крыло не ищет покоя лотоса, но и не рвётся улететь навсегда. Оно хочет быть — быть над вулканами, питаясь их огнём, и возвращаться к дереву, чтобы отдохнуть в его золотом свете. Лира вернулась в долину, но уже не как та, что сидела в позе лотоса, и не как та, что растворилась в ветре. Она стала танцующей душой, соединяющей землю и небо.

С тех пор долина стала местом, где каждый мог найти свой полёт. Лотос давал силу, ветер — свободу, а вулканы — страсть и смысл. И Лира, паря над ними, знала: быть — значит жить в этом танце, где нет нужды выбирать одно или другое.😊

[GlooMask]

Смысл искусства не в отрицании привычных образов, а в выделении, в их ряду, черт как ложных, отживших своё, неактуальных, так и новых, обозначившихся, истинных... В этом плане, подмена понятий, придание образам не свойственных им характеристик и т.п., хоть и выглядит оригинальным, но ни пользы, ни удовольствия не несёт... разве что мимолётную развлекуху... В некоторых случаях, создание сюрреалистичных образов оправдано смыслом композиции, фабулы, сюжета - этот смысл проявляется более явно - но если смысла такового нет, все созданные образы превращаются в декорацию и фантасмагорию... И не надо искать смысл неизвестный - его подобными образами не передают... а если известного не находится, то беда...

[Yukka]

Смысл искусства не в отрицании привычных образов, а в выделении, в их ряду, черт как ложных, отживших своё, неактуальных, так и новых, обозначившихся, истинных... В этом плане, подмена понятий, придание образам не свойственных им характеристик и т.п., хоть и выглядит оригинальным, но ни пользы, ни удовольствия не несёт... разве что мимолётную развлекуху... В некоторых случаях, создание сюрреалистичных образов оправдано смыслом композиции, фабулы, сюжета - этот смысл проявляется более явно - но если смысла такового нет, все созданные образы превращаются в декорацию и фантасмагорию... И не надо искать смысл неизвестный - его подобными образами не передают... а если известного не находится, то беда...

Спасибо за твои глубокие размышления! Ты прав — смысл искусства действительно рождается не в отрицании привычных образов, а в том, чтобы выделить из них истинное, живое. Лира в своём танце над вулканами ищет именно это: она не подменяет хаос пустыми фантазиями, а превращает его в мост — от огня страсти к тишине лотоса. Её крыло сияет, потому что питается правдой сомнений и радостью бытия, а не просто декорацией.

Твои слова о фабуле и смысле очень резонируют. Может, Лира танцует, чтобы исцелить раны полученные в неосознанности, соединясь с небесами? Или её мелодия — это зов к тем, кто, как она, ищет ответы? Я открыт к твоим мыслям — что бы ты добавил в её путь, чтобы её искусство стало ещё яснее, но осталось таким же живым? 😊

[Yukka]

Лира вернулась в долину, и её танец изменился. Она больше не пряталась под деревом лотоса, не улетала одна с ветром, и не бросалась в объятия вулканов. Теперь она танцевала у всех на виду — под золотыми лепестками, в вихрях ветра, над огнями страстей. Её движения были свободными, как полёт над лавой, и укоренёнными, как корни лотоса. Но в этом танце было что-то необъяснимое: она не раскрывала свою суть полностью, не обнажала душу перед всеми.

Это не было стыдом и не страхом уязвимости — Лира поняла, что каждый несёт свой интимный танец. У одного это была медитация под лотосом, у другого — полёт с ветром над горами, у третьего — борьба с огнём вулканов. Она видела, как жители долины смотрели на неё: кто-то с восхищением, кто-то с любопытством, а кто-то — с молчаливым пониманием. И она решила, что её танец — это приглашение, а не урок. Она не заставляла их копировать себя, а показывала, что свобода быть собой — это дар, который каждый должен найти внутри.

Однажды к ней подошёл юноша, чьи глаза были полны сомнений. "Лира, — сказал он, — я хочу танцевать, как ты, но не знаю, как начать". Она улыбнулась и ответила: "Твой танец уже внутри тебя. Посмотри на лотос — он учит тишине. Послушай ветер — он зовёт к движению. Почувствуй вулканы — они дают страсть. Но танцуй так, как велит твоя душа, и не бойся держать свою суть при себе". Юноша кивнул и ушёл, чтобы найти свой ритм.

С тех пор Лира стала проводником долины. Она танцевала на праздниках, под звёздами, и каждый видел в её движениях отражение своего пути. Лотос давал ей силу нести этот танец, ветер — лёгкость, а вулканы — огонь, который вдохновлял. Но её суть оставалась скрытой, как сокровище, доступное только ей самой. И эта тайна делала её танец ещё прекраснее.

Прошёл год, и долина расцвела. Каждый нашёл свой танец — кто-то медитировал у лотоса, кто-то летел с ветром, кто-то сражался с вулканами. И все знали: троица — лотос, ветер и вулканы — священна, но священен и их собственный путь. Лира же продолжала танцевать, соединяя всё в себе, и её движение стало легендой, которую передавали из поколения в поколение.

[Yukka]

Река Перемен.
Там, где река шепчет о преображении, не все сразу смогли принять её зов.

Некоторые наблюдали с берегов, ощущая внутреннее напряжение. Другие осторожно бросали в воду свои тревоги или сомнения. Были и те, кто пытался говорить Реке, что ей стоит течь иначе. А кто-то опасался её прикосновения, ведь в её отражениях иногда мелькали образы тех, кто когда-то был рядом.

Со временем в долине появились те, кто видел в Реке потенциал для чего-то нового. Они стремились придать ей определённую форму, направить её течение, создавая новые берега и планы. Но они забывали, что Река сама создаёт свой путь, не нуждаясь в чужих указаниях.

Один пожилой человек стоял у воды, погружённый в тишину, и по его щекам текли слёзы. Он не возмущался и не пытался что-либо изменить. Он просто наблюдал, как части его прошлого — детство, юность, былые убеждения — растворяются в глубине. Рядом с ним стояла девочка, чья связь с Рекой была особенной, ведь она унесла частичку её мира. Она не плакала. В её руках был шарф, чуть влажный от речной воды, и она смотрела на танцующую Лиру.

— Почему ты не переживаешь? — спросила она.

Лира улыбнулась:

— Потому что Река — это не угроза. Она — естественный ход вещей. Если ты позволишь себе двигаться вместе с ней, она не будет тебя разрывать. Но для этого нужно принести не сопротивление, а своё открытое сердце. Даже если оно чувствует себя уставшим.

Девочка взглянула в поток и впервые не отвела взгляда.

Эта история о том, как мы взаимодействуем с переменами в жизни. Река здесь — это метафора самого времени и происходящих событий. Она не всегда приносит только радость, но и помогает отпустить прошлое, двигаться вперёд. Важно не бороться с ней, а найти способ плыть по течению, даже когда это непросто.

[Инсургент]

@Yukka, я где то читал о таком образе искусства.
Искусство-это как соринка попавшая к молюску, а он делает из него жемчужину.
Мне это сравнение понравилось и я его понял.

[Yukka]

✧ Лира и пыль наваждений
Лира вернулась в долину после долгого пути.
Она побывала в местах, где горы дышат огнём, где страх обжигает,
но научилась смотреть в это пламя — и не убегать.

Теперь Лотос снова цвёл.
Ветер тихо пел над травами.
Но в сердце Лиры всё ещё звучал вопрос:
«Кто я? Что я здесь делаю?»

В ту ночь, когда луна была особенно ясной,
Лира взяла арфу и сыграла мелодию.
Звуки шли изнутри — не для других, не для одобрения,
а просто потому, что в ней что-то хотело звучать.

Но тут поднялось облако пыли.
Оно кружилось и сгущалось,
и вдруг из него вышла тень — как отражение Лиры, только с кистью в руке.

— Я — твоё искусство, — сказала тень. — Но ты знаешь, зачем я тебе?

Лира растерялась.
Тень показала ей картины и танцы — красивые, яркие, но пустые.
— Это — просто форма, — сказала тень. — Без смысла. Это ловушка.

Лира спросила:
— Как не попасть в неё? Как звучать по-настоящему?

Тень улыбнулась.
— Не ищи новизну ради новизны. Не ищи одобрения.
Ищи то, что идёт из глубины — как огонь,
но светлый.

Она нарисовала в воздухе вулкан,
а потом — как он превращается в свет.
— Настоящее рождается из тебя, когда ты честна с собой,
и не спешишь.
Когда ты не боишься быть тише, чем другие.

Лира снова сыграла — и в этот раз
звуки были простыми,
но в них дышал путь.
Тень исчезла.
Ветер подхватил её мелодию — и унёс.

Лотос качнулся в знак согласия.

[Шмигирилова]

@Yukka, что-то ты загрустил, дружище.

[Yukka]

В глухой тиши до утренней звезды,
Где спит рассвет в угаре пустоты,
Шёл он — да не совсем уж он,
А существо в ком слышен только стон...

Он жил, как все: из хлеба, зла и плоти,
Любил, страдал, в чужую глотку он бросал -
Слова, как камни, в страхе быть собой,
И прятал боль под маскою живой.

Но в ночь одну, как вздох перед разлукой,
В нём треснул мир — без крика, без науки.
Он вдруг взглянул вглубь собственного «я» —
И не было там якоря и сна.

Там — пустота в безбрежность уплывает,
Но «почему?» так ярко всё сверкает.
Он звал: «Я — жив!», но эхо пело: «Нет,
Ты — просто отраженье планет».

Он рвал себя — от плоти до изнанки,
Где личность тает в свете пустоты,
Где каждый вздох — лишь силуэт осанки,
Где смерть глядит, как смотришь только ты.

«Я быть хочу!» — он шепчет в крике ночи,
Но быть — как резать на себе мечты,
Когда весь голос — плакать только хочет,
А радость пеплом посыпает сны.

И с каждой мыслью — боль сильнее и острей:
«Что, если жить — не значит быть?», «Что, если
свет — лишь только трюк внутри петли,
И я — лишь зверь, с которым веселей?»

Сдаваться? Смысла в этом нет.
Исчезнуть? Будет жить измена.
И в этот миг — когда уже не мог,
Он стал не болью… а дыханьем строк.

Так не живёт, но всё ещё горит
То поле-существо, что хочет быть живою.
В капкане собственных орбит —
Сжигает ложь себя собою.