Коротко пройдемся по всей группе аргументов реформаторов.

Первое. Нам говорят о том, что скоро на одного работника будет приходиться один пенсионер, однако, по мнению Росстата, так не будет ни в ближайшие пять лет, ни в ближайшие десять лет, ни в ближайшие 20 лет. И если в текущем году доля работников в стране – 55%, то в 2036 году она составит 54%. То есть демографическая ситуация не катастрофична.

Нам говорят, что экономика чего-то там не вытянет. Напомню, что в России доля издержек на пенсионное обеспечение по отношению к экономике – 7,5%, в то время как в Португалии и Польше – порядка 14%, и причина только в том, что российский работник недополучает за свой достойный труд заработную плату. Поэтому никакой избыточной нагрузки по отношению к экономике не существует и не предвидится.

Нам говорят, что россияне стали слишком долго жить. Но по сравнению с Советским Союзом продолжительность жизни в России выросла только на три года, и то за счет лишь уменьшения младенческой смертности. И если мы обратимся к продолжительности жизни тех, кто младенческой смертности избежал, то увидим, что она по сравнению с Советским Союзом не увеличилась и является ниже на сегодняшний день, чем в таких странах, как, к примеру, Украина или Вануату. Поэтому говорить про избыточную продолжительность жизни в Российской Федерации тоже не приходится.

Нам говорят, что пенсия носит исключительно страховой характер, и финансировать пенсии из бюджета – это моветон, признак дурного вкуса. Но все хорошо знают, что в Норвегии пенсии из бюджета финансируют из нефтяных доходов, что в Швейцарии пенсии из бюджета финансируют из акцизов, и совершенно непонятно, почему в России, где 70% работников, получая заработную плату, отчисления с которой не позволяют выйти даже на минимальную пенсию, не могут получить поддержку из бюджета, если уж государство размер минимальной заработной платы в России отвело на 79-ю строчку в мире, при том, что экономика занимает 48-ю позицию, непонятно, почему у нас не может быть поддержки пенсионеров из бюджета, тем более, что средства, очевидно, в экономике есть. То есть содержательных аргументов для повышения пенсионного возраста не существует.

Но какие же будут последствия? Это куда важнее, чем обсуждение предпосылок. Прошу внимательно посмотреть на данные Росстата. Два столбика слева, первый – это изменение по числу работоспособных людей. В следующем году падение на 800 тысяч человек, дальше мы с вами видим, что темпы падения снижаются, а в 2024 году вместо падения числа работников начинается потихонечку их рост, то есть демографическая ниша будет пройдена, и второй столбик как раз показывает изменение по числу работоспособных людей в стране.

За ближайшие 18 лет количество работников в Российской Федерации из-за старения населения сократится на 2,7 млн человек, но при этом сколько же людей реформаторы выталкивают с пенсии на работу? Цифра очень легко считается, и это третий и четвертый столбики, это порядка 17 млн работников в Российской Федерации.

Министр труда здесь рассказывал, что нельзя считать инвалидов и нельзя читать людей по спискам один, два. Не считаем. Инвалидов в стране 2%, людей по спискам вредных, опасных условий труда порядка 5%. И дальше с учётом этой корректировки получается, что в следующем году разница между теми, кого дополнительно выталкивают на рынок труда, и количеством высвобождаемых за счёт старения населения рабочих мест, с учётом инвалидов, списков один, два, миллион сто тысяч, то есть миллион сто тысяч – это запланированная безработица следующего года. Через два года – два миллиона, к средине 20-х годов – порядка пяти миллионов, а к концу реформы – 14 миллионов дополнительно безработных граждан Российской Федерации. И вы, фракция "Единая Россия", именно за этот закон голосовали не далее, как в четверг.

Правительство заявляет, что пенсионеры устраиваются на работу, но мы же хорошо понимаем, что если работник пожилого возраста где-то трудоустроился, соответствующее рабочее место не досталось работнику более молодого возраста, и общий баланс на рынке труда этой ситуации не меняет никак. То есть речь идёт про 14 млн безработных по итогам данной реформы.

Могут сказать, конечно, что мы не учитываем число создаваемых рабочих мест. Давайте посмотрим следующий слайд по создаваемым рабочим местам. Данные Росстата, разница между создаваемыми и ликвидируемыми рабочими местами: 2009 год – минус 1,5 млн, 2010 год – минус 357 тыс., 2011 год – минус 188 тыс., 2012 год – минус 149 тыс., 2013 год – минус 214 тыс., 2014 год – минус 442 тыс. рабочих мест, 2015 год – минус 940 тыс., 2016-й – минус 480 и 2017-й – минус ещё 322 тыс. рабочих мест. То есть независимо от того, кризис или подъём, число рабочих мест сокращается. Это связано отчасти с переходом отношений труда в тень, а отчасти, конечно, с автоматизацией производства и в сфере услуг, в индустрии и в сельском хозяйстве. Поэтому в объективных условиях стагнации, а скорее всего, и сокращения рабочих мест принятый "Единой Россией" в четверг закон предполагает рост безработицы в лучшем случае на 14 млн человек по итогам реформы, снижение заработной платы, снижение отчислений в Пенсионный фонд, как в 90-е годы, снижение рождаемости и ускоренное старение населения страны. Поэтому мы, "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ", говорим о том, что речь идёт об антироссийской реформе, которая подрывает экономику и подрывает демографию в нашем государстве.

В прошлый раз я отметил, что всё это идёт по рекомендации МВФ, но мы не Украина, мы не берём у Международного валютного фонда кредиты, у нас достаточно внутренних денег, поэтому речь идёт о солидарной точке зрения между МВФ, Правительством и "Единой Россией". И поднимите руки хотя бы один человек в этом зале, который считает, что рекомендации МВФ полезны для Российской Федерации.

Но содержательная точка зрения людей из Вашингтона и принятый в четверг закон – это одно и то же. Конечно же, пенсионная система заходит в тупик, кто же спорит? Но причина-то не в том, что у работников слишком много прав и много развелось пенсионеров в Российской Федерации.

Причина в том, что из 81 млн работников страны отчисления в Пенсионный фонд проводит только 43 млн человек, порядка 30 миллионов не осуществляют отчислений, но это не самозанятые – это российский рабочий класс, это люди, которые на полях под палящим солнцем собирают помидоры, картофель и перец. Это люди, которые, стоя без респираторов у кипящего асфальта, строят наши дороги, это люди, которые на полгода уходят в море, не видя своих жён и детей – это российский рабочий класс, который лишён права на официальный труд, которые находятся в условиях легального риска увольнения в любой день и который сегодня лишают ещё и права на пенсию.

Напомню, кстати, что эти 30 млн российских работников, создающих реальную прибавочную стоимость в нашей стране, по принимаемому закону получат пенсию даже не в 60 или в 65 лет, а в 68 и 70, поскольку у них нет ещё и официального стажа.

Вину за это несут, понятно, не эти работники, а российский капитал, воспринимающий любые налоги, любые отчисления в государство и в социальные фонды как избыточную нагрузку, демонстрирующий абсолютную безответственность по отношению к стране и работникам. Правительственные мероприятия прошлых лет, начиная от принятого по инициативе Михаила Касьянова и Андрея Исаева в 2001 году Трудового кодекса, ограничившего права работников, продолжая сокращением социальных взносов в 2011 году и в 2018-м, влечёт за собой только одно – сокращение числа легальных рабочих мест, увеличение теневой занятости и, безусловно, подрыв ситуации в Пенсионном фонде и увеличение его дефицита.

"СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ" считает, что основой стабильной, надёжной ситуации в экономике, в социальной сфере и в пенсионной системе может быть только легализация занятости и расширение трудовых прав работников.

Выводы.

Первое. При возникновении дефицита в 2 млн 700 тыс. рабочих мест, по итогам ближайших 20 лет, на рынок труда выталкиваются 17 млн человек и разница в 14 млн – это безработица.

Второе. Оперативным решением, которое могло бы стабилизировать ситуацию в Пенсионном фонде, может стать только переход к плоской шкале социальных взносов, чтобы высокооплачиваемые работники платили столько, сколько низкооплачиваемые либо, как минимум, снижение этих ножниц с отметки, скажем, 22 и 10 до отметки 22 и 16.

Третье. Единственным решением, которое стратегически позволит обеспечить устойчивость пенсионной системы, является легализация труда и эмансипация, то есть освобождение 30 млн работников России, наемного рабочего класса от ситуации, в которую его загнали бизнес и государство, в неофициальный сегмент экономики. Выпадающие доходы Пенсионного фонда составляют 2,3 трлн руб. в год. И метод решения этой задачи тоже хорошо известен – это расширение прав работников, расширение прав профсоюзов, уменьшение возможности безосновательного увольнения работников и, конечно, отсечение от налоговых льгот, от государственных заказов и подрядов компаний, которые используют неофициальный труд.

Нравится это реформаторам или нет, но "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ" и свободные профсоюзы, уверен, при поддержке всей парламентской оппозиции, продолжат этот диалог и будут настаивать на отказе от антироссийского, антирабочего, антинародного закона.