Я не вернусь, так говорил когда-то
И туман глотал мои слова и превращал их в воду
Я всё отдам за продолжение пути
Оставлю позади свою беспечную свободу
Не потерять бы в серебре
Её одну, заветную
Пусть время нас бурным потоком несет
За нами Россия, за нами народ
Традиции святы и тысячи лет
Продолжится летопись наших побед,
А если врагов налетит воронье
Их снова Отечество встретит мое.
Я знаю летопись далёких лет,
Я знаю, сколько крох в сухой краюхе,
Я знаю, что у принца на обед,
Я знаю — богачи в тепле и в сухе,
Я знаю, что они бывают глухи,
Я знаю — нет им дела до тебя,
Я знаю все затрещины, все плюхи,
Я знаю всё, но только не себя.
Когда весна придёт, не знаю.
Пройдут дожди, сойдут снега…
Но ты мне улица родная
И в непогоду дорога.
На этой улице подростком
Гонял по крышам голубей,
И здесь, на этом перекрёстке,
С любовью встретился своей.
Ты мог быть героем, но не было повода быть.
Ты мог бы предать, но некого было предать.
Подросток, прочитавший вагон романтических книг,
Ты мог б умереть, если б знал за что умирать.
То, что происходит
Чудная картина
Радуга над башней
Святого Валентина
Все мои проблемы
Раскрашенный воздух
А все, что мне нужно
Сказано в звездах
И мысли летят
Клочьями дыма
И все неизъяснимо.
Там, где спесь кичится норовом, а богема чаще с говором, время - как песок,
Каменеет для раскаяния, тает в ломаном кривлянии с пятки на носок.
В подковерной казуистике гниль шельмует правду мистикой, тина – что вода.
Там в дебатах между тризнами, подтираясь эвфемизмами, кроют в три ряда.
Как мне страх и сомнения взять в кулак.
В бой слов вызвать к радению твердый знак.
Я на похороны что-то зачастил,
Косяком пошли гробы за облака,
Мы, живые, стали, нынче, не в чести,
Не пробиться нынче к Господу никак.
Стал священник злую водку чаще пить,
На разрыв звенят-гудят колокола.
Дьякон связки свои рвёт напополам,
Отпевать ему труднее, чем крестить.
Кто сказал, что на тризну опоздал,
К смерти - смерть, к слезам - слеза.
Вечно плачут образа.
Кто сказал, что, дождём прошла гроза,
Стороной прошла гроза,
Кто сказал, ну, кто сказал?
Я проснулась утром,
Посмотрела в окно
И, не узнав ничего,
Что же вдруг случилось?
Что же произошло?
Мне не ответил никто.
Белый мостик
Белый ветер
На тропинке сугроб.
Даже крышу
Белым-белым,
Белым снегом замело.
Белым утром
Я проснулась
Белой сказкой зима
С белым снегом
К нам вернулась
Все дорожки замела.
Вновь восходит луна над моею судьбой
и идет по извечному кругу
и покажется мне снова шепчет прибой то что мы говорили друг другу
А когда проходили вдали корабли мы сжимали сильней наши руки
Вдоль по лунной дорожке незаметно ушли наши встречи и наши разлуки
Лунная дорожка блистает серебром
Она идет за мной как след за кораблем
Лунная дорожка блистает серебром
Она идет за мной как след за кораблем
От дорог устанешь ты, и впервые
Упадешь лицом в цветы луговые.
И качнется синева над тобою, Захмелеет голова тишиною.
Луг так ярок и душист, солнце греет.
Сладкий сон тебя в тиши одолеет,
И никто не упрекнет за такое.
Вновь дорога позовет, — даль откроет.
Может, я к тебе приду незаметно,
Рядом в травы упаду тихим ветром…
Моряк вразвалочку сошел на берег,
Как будто он открыл пятьсот америк.
Ну не пятьсот так пять, по крайней мере
И все на свете острова он знал как дважды два.
Мальчики вразвалочку; как по струнке, девочки
Топают по улице. Топают на юг.
Из карманов фантики, звонкие копеечки
Раздают прохожим и радостно поют:
Чтобы не коснулись их хворости и горести,
Чтобы небо круглое было бы круглей,
Чтобы не расперло их от огромной гордости
Что идут, как по небу, маршем по земле.
