....Вторая тема, которая даже в большей степени сейчас меня занимает и которая находится в центре эмпирических исследований, — это психология транзитивности, т.е. психология общества, находящегося в ситуации множественности, изменчивости, неопределенности. Там несколько направлений. Это изучение процесса социализации, и самореализации, и то, что сейчас очень важно, — информационная социализация. Может быть, по эмпирике она сейчас приоритетна. Но это все то же самое, потому что сейчас и социализируются, и идентифицируются еще и в виртуальном пространстве, а виртуальное пространство в транзитивности — это уже другая проблема.....
....Дело в том, что все говорят, что у нас новое, подрастающее поколение по-новому видит мир, и оно его действительно видит по-новому. Мы же наблюдаем, что маленькие дети обращаются с гаджетами лучше, чем взрослые. Но нет никаких данных — ни в физиологии, ни в психофизиологии, ни в нейропсихологии, ни просто в когнитивных нейронауках, которые показали бы, как это происходит. А без этого мне, например, очень сложно что-либо говорить. Я вижу, как ситуация меняется, я вижу, например, тот феномен, что в три-четыре года общий интеллект растет, а вербальное мышление, даже к пяти годам, серьезно отстает. За счет чего? За счет, может быть, какого-то другого, если вернуться к Запорожцу, образа, схемы — надо же иметь здесь какие-то данные...
И я пытала многих моих знакомых — и психологов, и когнитивистов, и тех, которые, имея дело с детьми, занимаются именно этим, и тех, которые занимаются другим. Все очень сложно... Вроде как заниматься этим пытался Институт возрастной физиологии, но факт тот, что пока ничего нет, и не только у нас....
....Мне кажется, жизнь все время ставит перед нами новые вызовы, мы просто не хотим их видеть. Еще психология все-таки наука социальная, она вплетена в социальную и политическую жизнь. И если общество или элиты совершенно не хотят ничего делать, ничего менять, ничего не хотят от психологии — «сиди тихо, получай свои гранты», — то, естественно, без каких-либо властных полномочий, даже не финансовых, а именно организационных, мы ничего сделать не можем.
К тому же мы ведь тоже не хотим видеть новое, мы тоже хотим жить в стабильной ситуации. Мы не можем изменить себя, а значит, мы не можем изменить и других. То есть психология может помочь, но только она должна начинать даже не с подростков, а с детей. Мы, наверно, должны по-другому их воспитывать, давать какие-то другие игры и эталоны. Мы до сих пор говорим, что игра — ведущая деятельность, но сейчас все совершенно по-другому, и понятие ведущей деятельности, и сами игры. Они же недаром играют в компьютеры. А через виртуальность нужно создать такие игры, которые, начиная с детства, давали бы возможность нормального выбора, серьезной ответственности, показывали бы, например, что той «запасной жизни», о которой они рассуждают в духе «сейчас я это сделаю, а потом у меня будет много чего еще» и которая порой реально переходит у них в какие-то суицидные явления, на самом деле не будет.
Должен быть совершенно другой стиль воспитания, не авторитарный. Если ты получил авторитарное воспитание, значит, патернализм в тебе дальше на всю жизнь. И это не только у нас, это и в Европе, и во многом в Штатах. Может быть, там нет патернализма, но ответственность там тоже на себя брать не хотят. А без этого общество, я боюсь, не справится с вызовами той же транзитивности, потому что мы должны решать сложные проблемы и экологии, и межэтнических конфликтов, и политических.....
(с)Интервью с Т.Д.Марцинковской о будущем психологии
|