– Хотелось бы узнать, всё-таки Россия откажется от эксплуатации Байконура?

— Есть определённая логика, которая принята руководством страны и руководством космической корпорации. Она состоит в том, что космодром Восточный развивается поэтапно. Первый этап мы с вами фактически сейчас завершаем. Это этап создания ракетно-космического комплекса, стола точнее, комплекса для обеспечения пусков автоматических космических аппаратов научного, экономического и иного там назначения. Второй этап – это создание пилотируемого уже пускового комплекса.

Это уже другая ракета, ракета "Ангара". Будет строиться, ну, здесь недалеко, примерно чуть больше пяти километров вот в этом направлении. Уже место мы определили, там будут развёрнуты работы начиная уже с конца этого года. И мы должны будем всю работу завершить к 2021 году — с тем, чтобы пуститься пилотируемым кораблём, но без экипажа. А в 2023 году — уже с экипажем. Вот, считайте, такова логика Восточного. Исходя из этого будем выстраивать логику по Байконуру.

За Байконур мы платим деньги, 115 млн долларов ежегодно. Там огромные деньги, история, вложены пот, труд людей. Бросать тоже не надо, и не хочется. Скорее всего, мы останемся на Байконуре так долго, насколько это будет необходимо для обеспечения коммерческих пусков и работы совместного с Казахстаном космодрома Байтерек — так он называется. Но национальная программа, государственные пуски будут переноситься все больше и больше сюда. Сначала – 17-й год – два пуска. С 18-го года примерно уже около восьми. А дальше, с учётом ввода «Ангары», а потом и ракеты сверхтяжёлого класса, это уже третий этап строительства космодрома Восточный. Ну, считайте, интенсивность, конечно, будет очень высокая.

— Но полёты на Луну будут осуществляться отсюда?

— Лунная программа будет осуществляться именно отсюда, конечно.

— А туристы смогут отсюда полететь?

— Все перспективные космические гражданские проекты мы связываем с космодромом Восточный. Космодром Плисецк тоже наш национальный космодром, но это военного назначения, находится в ведении Министерства обороны. А вот гражданские Роскосмоса — это, конечно, Восточный, и только Восточный.

— А американцы высказывали пожелания использовать мощности космодрома Восточный для своих запусков? Помните, вы говорили, что батуты для них построите?

— По поводу батута я говорил о другом, что они решили сами себя наказать. То есть, с одной стороны, перестать закупать наши двигатели и при этом ещё пользоваться нашими услугами по доставке астронавтов на орбиту. Кстати говоря, они эту тему услышали, эту шутку, сарказм, и мы же сейчас договорились и нормально работаем с ними. Американцы люди очень прагматичные. Если они увидят, что Восточный работает в полную мощь, конечно. они будут каким-то образом связывать и свои планы с нашими возможностями.

— Они зависят от наших двигателей РД-180, если я не ошибаюсь…

— РД-180 и РД-181.

...а мы по-прежнему, вероятнее всего, зависим от деталей иностранных оппонентов, которыми они себя позиционируют по отношению к нам? Всё-таки все считали всегда, что космос вне рамок политики и политической изоляции, и вот как здесь быть? Как программа импортозамещения и как найти грань всё-таки, чтобы политика не вмешивалась?

— Вы знаете, политика всегда будет вмешиваться в святая святых. В человеческие отношения, в науку, в спорт. Такова она, эта политика. Но всякий раз и спорт, и наука, и космос будут давать пощечину этой политике, возвращая её на своё место. Потому что сложнейшие программы космические, например, та же самая лунная программа, или марсианская — та, что мы с европейцами сейчас делаем, "Экзомарс" — там политике нет места. Там политика иная, которая показывает, что мы все — люди с одной планеты. И в экономическом плане мы просто не потянем всё самостоятельно, а, во-вторых, это просто всё бессмысленно и не нужно. Ну, например, какой смысл Российской Федерации самостоятельно развивать тему астероидно-кометной безопасности? Что, мы будем только себя спасать от астероидов? Все остальные страны и весь остальной мир – нет? Глупость, конечно. Поэтому, я думаю, вмешиваться политика будет всегда, и всякий раз космос будет ставить её на место.

— Как вы считаете, мы отстаём от американской программы SpaceX по использованию многоразовых ракетоносителей?

— Я не считаю, что мы отстаём от них. Потому что, во-первых, у нас такой цели нет – создавать многоразовые ракеты.
Вот что выгоднее: делать дешёвую одноразовую ракету или делать дорогую многоразовую ракету, которая предполагает многократный ресурс двигателя, всех остальных бортовых систем? Потом, вам ни один конструктор не даст столько 100%-ных гарантий, что, даже посадив её мягко, "на попу", эту первую ступень, что вы завтра сможете её без всяких замечаний снова запустить в космос. Там же есть микротрещины, микроповреждения и так далее. Я много уже обсуждал эту тему с нашими конструкторами, и все они высказываются, что есть вещи, которые не надо делать многократно. Есть, извините, предметы, которыми не надо пользоваться многократно, а лучше одноразово.