Общинники, поселившиеся в сектантских поселках, живут по правилам, разработанным Виссарионом и тесно связанным с его теоретическим учением.
Во-первых, предписывается строгое вегетарианство — отказ от любых мясных продуктов, рыбы, сахара, соли, чая и кофе. Молоку предпочитают кисломолочные продукты. Первоначально запреты были еще строже — матерям предписывалось не кормить детей грудным молоком, в свое время пытались запретить пить воду. (Через нее земля якобы передавала человечеству код на самоуничтожение. Поэтому пить разрешалось только соки, которых, откровенно говоря, зимой в тайге днем с огнем не сыщешь.) Виссарион советовал хозяйкам при готовке блинов из отрубей представлять, что они кладут яйца, сметану, лепестки роз и космический свет.
Строгий пост соблюдается в понедельник, среду и пятницу. Как и многие русские сектанты, виссарионовцы отказались от алкоголя и табака.
В повседневной жизни, в быту сектанты пытаются придерживаться старорусских обычаев. Они стараются, например, не использовать современную технику, отказываются читать газеты, смотреть телевизионные передачи (кроме новостей, в которых большое внимание уделяется происходящим катаклизмам — это служит подтверждением грядущего конца света и Страшного суда).
В общине существует особый статус «мастера», подразумевающий не только владение ремеслом, но и высокий уровень самоорганизации, ответственности и «духовного развития». Обычно мастера освобождаются от повседневных работ в «единой семье» и занимаются исключительно своим ремеслом.
Мастера виссарионовских поселков стали известны своими художественными поделками из дерева, лозы и глины. В районных центрах Красноярского края регулярно устраиваются ярмарки с изделиями умельцев с берегов Тиберкуля. Их приглашают отделывать интерьеры в псевдорусском стиле.
Сложное отношение в общине к медицине. Болеть считается не очень приличным: ведь согласно учению об энергетическом обмене со Вселенной, болезни — лишь отражение нашего душевного нездоровья. Поэтому сектанты предпочитают не обращаться к официальным служителям Эскулапа, а часто лечатся на дому. Большинство детей не проходят необходимых прививок, многие женщины стараются рожать по старинке, без помощи акушеров (например в бочке с водой). Хотя так происходит не со всеми и не всегда.
Дети, родившиеся на «новой обетованной земле», получают символические имена — Фимиам, Сладкий хлеб, Святая гора. Существует два типа школ — традиционные государственные и общинные. В общинных школах преподают многие обычные предметы, но особое внимание уделяют развитию духовности и творческого начала — лепке, рисованию, резьбе по дереву и т. д. Ученики общинных школ обязаны регулярно проходить аттестацию в школах государственных.
Взрослые общинники обязаны в порядке очереди выполнять определенные работы «наверху», то есть в «Обители рассвета». Наградой за такую работу «по выходным» служит богослужение, которое проводит лично Учитель.
Вообще, многие обычаи поселка напоминают попытку воплотить в жизнь коммунистическую утопию. Средства производства обобществлены, занятия распределены на общем собрании. Распределение производственных ценностей происходит на принципах «бескорыстного дарения» (имеется в виду безденежный обмен).
Проводится программа «треугольников». Она подразумевает ликвидацию у мужчин и женщин чувства собственничества, воспитание уважительного отношения между полами, цивилизованного семейного общения. Мужчине разрешается вступать в интимную связь только с одной женщиной в жизни, но при этом женщина может открыто признаться в любви уже женатому человеку. Она может быть принята супругами в свой дом и жить в таком треугольнике, лелея свою платоническую привязанность к любимому.
Проблемы возникших треугольников, а также другие неурядицы отдельных членов общины разбираются на общих собраниях — «Стульях мудрости». На них виссарионовцы исповедуются в самых различных грехах и дурных помыслах — жадности, вожделении, чревоугодии и т. д., а «Стулья» дают им советы, как жить дальше. (Особенно хорошо это выглядит по отношению к несчастным влюбленным, очень похоже на комсомольские собрания.)
Средний возраст общинников — 36–37 лет. 65 % имеют одно или несколько высших образований, много кандидатов наук (педагогических, медицинских, философских). Много писателей, музыкантов, художников, хореографов. 20,5 % имеют среднеспециальное образование, 14 % — среднее. 91 % виссарионовцев — русские. Сектанты получают пособия по безработице и пособия на детей.
Надо сказать, что не все остались довольны своим переселением. Труд в таежной деревне не всем по плечу, полуголодное существование за счет продуктов с огорода, ягод и орехов не всегда способствует улучшению самочувствия. Но уехать не так легко, ведь проданы квартиры, потеряна работа. Уже в середине 90-х годов многие члены секты потребовали у Виссариона вернуть деньги, внесенные в фонд «для обустройства на новом месте».
Однако Учитель не спешит этого делать. Сам он не бедствует, ездит в белом джипе с двумя охранниками, пользуется услугами цивилизации. А ученикам сообщает, что необходимо отказаться от богатства, не быть корыстным. «Многие мне говорят — верни. А я говорю — забудь!» — это цитата из выступления пророка.
В свое время из секты ушла Мария Карпинская. Она поведала прессе немало интересных подробностей о Торопе и его жизни.
«У него была привычка — это просто за гранью моего понимания, — рассказывает бывшая Магдалина. — Приходят женщины с детьми, еще кто-то, сидят в его приемной, чтобы с ним поговорить. Он сидит в кресле своем. Стоит огромное блюдо с персиками, абрикосами, фисташковыми орешками, — вообще, деликатесами, которых там, в общине, нет ни у кого. И он сидит и в их присутствии все это ест…»
Были и другие обвинения в адрес Сергея Торопа. Например, случаи самоубийства в общине, которых он не отрицает, но и не связывает со своей религией. (Отношение же к суициду у Виссариона отличается от традиционного христианского. «Не осуждай уходящего!» — одна из заповедей автора «Последнего Завета».)
Не раз критики подчеркивали отсутствие соответствующего медицинского обслуживания и образования. Однако защитники Виссариона утверждают, что лечатся в общине кто как хочет, а образование в поселке находится на должном уровне (хотя, конечно, это не город).