В моей голове шум – грохот проезжающих машин, стук дождя по железной крыше, голоса людей. Я еще сплю, но уже могу отличить сон от реальности, почувствовать слабый аромат кофе из кухни, где хозяйничает Джефф, зажмуриться, прячась от солнечного зайчика.
Я слышу его шаги – босые ноги слегка скользят по паркету – и представляю себе, как он расхаживает по залитой утренним солнцем кухне. Вот подошел к кофемашине, посмотрел на таймер, раздраженно нахмурился. Он нетерпелив как ребенок. Постукивает пальцами по столу, глядя на электронное табло. 5… 4… 3… Наконец, таймер еле слышно пищит. Кофе готов. Джефф наливает его в пластиковый стаканчик, автоматически тянется за вторым, замирает, опускает руку. Сахар, сливки.
– Мэгс, я пью самый крепкий кофе в мире.
Дразнит меня. Знает, что я не одобряю крепкого кофе – и неважно, что утром кофе должен быть только крепким.
Я слышу, как звонит телефон. Снова Анна. После аварии Джефф не может садиться за руль – нога еще в гипсе, и она отвозит его на работу. Она красива, и у нее приятный голос, но я знаю, что Джефф нечувствителен к ее чарам, ведь у него есть я.
– Да, спасибо, выхожу.
Он кладет трубку и подходит к кровати.
– Мне пора, Мэгс. Я приду, ты еще будешь здесь, правда?
Он касается моего лица невесомым движением и уходит, а я лежу, мысленно улыбаясь, и думаю о том, как же я его люблю. У нас еще все впереди, все еще будет хорошо, мы родим и вырастим наших детей, и они родят нам внуков.
Мы будем каждое утро просыпаться, обнимая друг друга и думая только о том, что впереди еще много-много дней вместе.
Я представляю себе, как иду в свадебном платье к алтарю, как плачет от счастья мама, как пытается скрыть растроганное выражение лица отец. Джефф будет красив в черном, его волосы красиво лягут на плечи, и улыбка осветит лицо, когда мы начнем произносить наши клятвы.
Все еще будет, говорю себе я, и чувствую, как по лиц текут слезы.
Двадцать дней и двадцать ночей после автокатастрофы, унесшей несколько десятков человеческих жизней, я лежу в постели. Я не могу пошевелиться, не могу открыть глаз, не могу приоткрыть губы, когда он целует меня.
Врачи сказали, я могу на всю жизнь остаться в таком состоянии. Джефф им не верит.
Все еще будет, повторяю я снова и снова, пытаясь открыть глаза, и я точно знаю, что в какой-то момент моя вера станет настолько сильна, что я смогу произнести эти слова вслух.